Воздушные замки - Страница 28

Под подволоком сверкала чудесная люстра, пол был устлан роскошным ковром, диваны затянуты желтой кожей. В крохотном камине пылали дрова. Камин на яхте!

— Камин не каменный, он сделан из чугуна. Ему больше подходит название камелёк, — уточнил за спиной у Присциллы Карстен. — Ты больше ничего не замечаешь?

Не замечаешь! Этого не возможно было не заметить! Огромный стол красовался в центре просторной кают-компании, и сразу можно было сказать, что Карстен — не только гостеприимный хозяин, но и заправский мореход. Вазы с цветами и фруктами, графины с вином не были закреплены по штормовому, вообще не были никак закреплены. Как только все это великолепие уцелело при переходе морем из Ставангера в Хиркефьорд, к Хиркенхольму, уму не постижимо!

Налюбовавшись замечательной картиной, Присцилла попросила Карстена показать ей яхту.

— Она небольшая, посмотри сама. Можешь выбрать каюту по своему вкусу, если решишь переночевать на борту. Я лучше покажу тебе яхту в море, как она ведет себя под парусами! — прокричал Карстен из камбуза, оборудованного барной стойкой и огромным аппаратом для варки кофе.

— Я уже выбрала каюту, — прокричала в ответ Присцилла. — По правому борту, сразу за штурманской рубкой.

Карстен вышел в кают-компанию и сказал:

— Это капитанская каюта, то есть моя. И тебе, как моей будущей жене, она принадлежит по праву.

Присцилла смутилась и уселась в глубокое кресло.

— Шампанского? — предложил Карстен. — Хочешь устриц?

Девушка укоризненно посмотрела на молодого человека и вздохнула.

— Вы с Гертрудой словно сговорились кормить меня до отвала, ничего я есть не хочу и не буду. Давай лучше поговорим по душам. Каким ты видишь наше будущее?

Карстен молчал. Пригубливая небольшими глотками красное вино, он сидел в кресле рядом с Присциллой и смотрел, не отрывая взгляда, на огонь камелька.

Звучала негромкая музыка. Ощущалось легкое покачивание судна на вбежавшей в гавань волне, посланной промчавшимся по Хирке-фьорду катером. Карстен Трольстинген думал о том, что на борту его яхты находится самая желанная женщина в мире, но слов, чтобы передать свое восхищение ею, у Карстена не было.

Он никогда не читал книг о любви, не любил лирическую поэзию. Что он знал в жизни, кроме искусства вести биржевые торги, искусства ругаться с поставщиками и разгадывать козни конкурентов. Карстен улыбнулся Присцилле и поднял руку с бокалом.

— За твое здоровье, невеста!

Присцилла неразговорчивость Карстена истолковала по-своему. Он равнодушен ко мне, и неравнодушен к моему капиталу, подумала девушка. Уселся в кресло, как сыч, и сидит. Неужели ему трудно догадаться, что я хочу танцевать, хочу поговорить с ним о жизни, о планах на будущее. Вот сейчас встану и скажу, что хочу спать. И действительно Присцилла поднялась и произнесла бодрым голосом:

— Я устала и иду спать!

— Замечательно! — отозвался Карстен.

Захлопнув за собой дверь капитанской каюты, девушка включила свет и обнаружила то, что вначале и не разглядела, поскольку лишь на секунду просунула голову в полуоткрытую дверь.

Каюта была вся в цветах. За стеклами двух иллюминаторов светились огни дока. Присцилла обратила внимание на то, что каюта безупречно убрана, а в шкафах и рундуках полный порядок. Прекрасный мягкий диван и койка, снабженная раздвижными шторками. Просторные душ и электрическая сауна за узкими дверками. Магнитофон, телевизор и проектор для показа фильмов.

10

Интересно, что смотрит этот человек в своей каюте. Девушка взяла одну бабину с пленкой, другую, третью… Присвистнула от удивления. Все это были мультики! Карстен, как ребенок, любит смотреть фильмы о приключениях храброго мышонка! Девушка рассмеялась и простила своему будущему мужу нежелание потанцевать с ней. В дверь раздался настойчивый стук.

— Я сплю! — отозвалась Присцилла.

— Врешь, ты решила в одиночестве ублажать себя моими любимыми фильмами, — проговорил Карстен. — Выходи, Присцилла, лучше потанцуем, а выспаться ты всегда успеешь!

Не успела девушка шагнуть из каюты в распахнутую дверь, как оказалась в крепких объятиях молодого человека.

— Послушай, я не знаю, как выразить свои чувства словами, короче, мне хочется тебя поцеловать. Один-единственный поцелуй, как ты говоришь сама. Если ты против единственного поцелуя, я вытащу кресло на палубу и буду до утра считать звезды, пить вино, а еще съем все до одной устрицы и умру в жутких конвульсиях на глазах у всего Хиркенхольма от непереносимого холода и несварения желудка. Ты хочешь этого?

Глаза Карстена смеялись.

— Не хочу, — серьезным голосом произнесла Присцилла. — Не хочу, чтобы ты исчезал из моей жизни, жалкий шантажист и вымогатель поцелуев. Не хочу оставаться одна. А желаю чашку кофе и бисквитное пирожное. Ты получишь поцелуй, когда принесешь их мне.

Освободившись от объятий, девушка сделала шаг назад и закрыла за собой дверь. Кар-стен остался в полном одиночестве и недоумении, пожал плечами, и отправился на камбуз готовить кофе и искать для Присциллы бисквитное пирожное.

Девушка прижалась носом к холодному стеклу, разглядывая огни дока, отражения звезд в черной воде. Ну и морозная выдалась ночка! По стройной спине побежали мурашки, Присцилла повела острыми лопатками и отправилась в душ, чтобы немного согреться под его горячими струями. А, выйдя из душевой кабины, посмотрела на себя в зеркало, привинченное к переборке каюты. Из зеркала на нее смотрела обнаженная зеленоглазая русалка с мокрыми распущенными темно-каштановыми волосами. В шкафу Присцилла обнаружила огромный халат и немедленно закуталась в него целиком.